Логотип

Центр Академической и Практической Психологии и Кататимно-Имагинативной психотерапии

Лёйнер Х.: Средняя ступень.Возможности средней ступени.
Дата публикации: 09.03.2022 03:01:09


Специфические психотерапевтические возможности средней ступени символдрамы не могут быть исследованы статистически, так как их невозможно отграничить от основополагающих техник основной ступени. Здесь могут помочь описания отдельных случаев, иллюстрирующие возможности более сложной средней ступени. В этой части я даю три таких описания, чтобы показать клиническое значение средней ступени.

 Пример 1

невроз характера

Диагноз: хроническое адинамичное нарушение на почве тяжелого невроза характера, первичная импотенция.

3 примера

55-летний человек с высшим образованием, занимающий высокую должность, более 2 лет страдает от состояний, которые могут быть обозначены как «депрессия». Основные жалобы – общая физическая слабость и адинамия с быстрой утомляемостью. Пациент не способен проводить за письменным столом более получаса. После этого он устает настолько, что вынужден ложиться и отдыхать в течение двух часов. Уже около года он нетрудоспособен. Психофармакологическая терапия и курс лечения ваннами дали лишь временное улучшение. Попытки психотерапии, среди них две попытки психоаналитического лечения, не принесли никакого успеха. Пациент был практически непригоден для анализа из-за брони характера с картиной «алекситимии». – Ему предстоял преждевременный выход на пенсию. Предыстория пациента во многом определяется тем, что он потерял отца в возрасте восьми лет. Доминантная, гиперопекающая мать держала своего сына дома до окончания университета, где он получил юридическое образование. У пациента не было возможности ни проявлять адекватное юношеское стремление к самостоятельности, отстаивая свои права, ни завязывать контакты с противоположным полом. Благодаря своим хорошим способностям пациент быстро сделал карьеру и достиг высокого положения. Несмотря на первичную импотенцию, он женился и усыновил двоих детей. В десятилетнем браке ситуация обострилась до предела и стала кризисной, когда его жена стала связывать собственные невротические и психосоматические жалобы с неспособностью мужа к половому сношению. Она считала его – чрезмерно угодливого, осторожного и неспособного проявить агрессию, производящего впечатление «пастора» человека –виноватым в ее судьбе девственницы.

Пациент прошел сначала 30 сеансов психотерапии по методу символдрамы у другого психотерапевта, который передал затем случай мне, так как чувствовал себя больше не в силах заниматься им дальше. Лечение у меня заняло 104 сеанса. Из-за внешних причин сеансы психотерапии проводились ежедневно в несколько этапов по несколько недель в течение года.

При использовании ассоциативного метода пациент представил длинный ряд образов, которые сначала напоминали милые детские истории, а позже приобрели характер баллад и приключенческих романов. Казалось, что они контролируемо следовали определенной идее, словно проходящей «красной нитью», чтобы, в конце концов, способствовать выявлению все большего количества релевантного конфликтного материала. Изоляция аффекта от содержания образов была вначале настолько выражена, что я соглашался продолжать психотерапию только по упрямому настоянию пациента. Мир баллад отражал вначале доминантную позицию матери, которая, пугая, появлялась то в образе орла, то дракона или другого отвратительного животного, чтобы вторгнуться в гармонию его совместной жизни с женой. Позже удалось пошагово ослабить позиции Сверх-Я благодаря тому, что католически воспитанный пациент «спустился в ад» и представил в образе места ужасной и «греховной» агрессии. В конце в образ вторгся целый мир архаических морских животных, он пошел им навстречу и попытался с ними договориться. Параллельно с этим развивался мир его импульсов. Отношения в браке начали меняться, когда он стал более энергично, четко и целеустремленно соответствовать своей мужской роли. На работе он стал активно проявлять себя и как руководитель, и в борьбе с конкурентами, получил новые сложные задания, в то время как до этого к нему относились как к «пятому колесу в телеге». Он улучшил свои жилищные условия, взяв кредит на строительство дома в престижном пригороде. При этом он существенно улучшил не только свою собственную ситуацию, но и состояние всей семьи. Импотенция не была преодолена, но в данном случае это и не являлось целью лечения.

Комментарий: Описанный случай наглядно показывает  возможности средней ступени символдрамы в двух аспектах. С одной стороны, очевидно непригодный для психоанализа пациент, которого можно отнести к группе тяжело поддающейся лечению алекситимии, смог успешно пройти психотерапию. С другой стороны, проведенная при осложненных обстоятельствах фракционированная психотерапия 55-летнего ригидного пациента с первичными закостенелыми установками достигла заметного успеха в плане изменения характера (общая длительность лечения 134 сеанса).

Пример 2

гомосексуальность

Диагноз: манифестная, не практикуемая гомосексуальность.

23-летний студент медицинского института обратился ко мне из-за своей озабоченности явными гомосексуальными фантазиями и импульсами. До реальных контактов дело еще не дошло. В отношения с противоположным полом он также еще не вступал. Мир его фантазий был заполнен разнообразными гомосексуальными соблазнами. После сбора не очень богатого фактами анамнеза я приступил с ним к психотерапии по методу символдрамы. Пациент имел живую фантазию, поэтому он мог хорошо работать в ассоциативной технике. Для него был характерен непрерывный поток образных ассоциаций, сопровождаемый сильными чувствами. Психотерапевту не требовалось даже индуцировать или направлять их протекание, так как они сами по себе вращались вокруг его центральных конфликтов. Большинство из них имело символический характер со все новыми, спонтанными решениями. Одна из кататимных сцен – сильная, амбивалентно переживаемая фантазия соединения с коровой, сопровождаемая громом и молнией. Она проливает свет на тенденцию архаического удовлетворения потребностей и попытку решения эдипальной проблематики с помощью пробных действий. После 20 сеансов гомосексуальные импульсы и фантазии в значительной мере отступили. Пациенту понравилась девушка, и он стал предпринимать первые, правда еще осторожные попытки контакта с ней. Теперь он испытывает эмоциональное облегчение, так как господствовавшие прежде навязчивые гомоэротические фантазии больше не появляются, и, таким образом, он может спокойно продолжать свое обучение. Лечение должно было быть преждевременно прервано, так как он сменил место жительства.

Комментарий: Повлиявшие на всю систему структуры характера инстинктивные импульсы частично незрелой сексуальности вследствие имеющих решающее значение нарушений в отношениях с матерью могли быть здесь ослаблены при помощи способствования развитию свободных ассоциаций, спонтанно нацеленных на фокус  конфликтов. При этом смог быть инициирован процесс развития более зрелых объектных отношений. Смогли быть пережиты и отчасти выстраданы проживание ограничений в инстинктивной сфере, конфронтация со связанным с этим табу по отношению к материнско-женскому миру, а также высвобожденные страхи. Эти процессы объясняют, как мне кажется, относительно короткой период лечения. Но не удивит рецидив вследствие преждевременного прерывания психотерапии. – Особенность этой психотерапии заключается в том, что пациент благодаря продуктивности своей фантазии не был фиксирован на стандартных мотивах и смог развить более зрелые объектные отношения, а также найти решения преэдипальных фиксаций. Опасность рецидива уже предначертана в кататимной панораме пациента (см. Leuner 1959).

Третий пример иллюстрирует проведение экстремально короткой терапии с применением «конфронтации символов».

Пример 3

 Описание психотерапии этой 20-летней фабричной рабочей вы найдете в разделе 2.5.5. Конфронтация символов[3].

Комментарий: Этот пример необычно быстрого действия психотерапии демонстрирует в чистом виде возможности короткой психотерапии на средней ступени символдрамы. Здесь удается конфронтация символов фиксированного образа, который отражает сильно напирающий симптомобразующий конфликт. Одновременно становится ясно, насколько большое психодинамическое значение может иметь конфронтация символов, не в последнюю очередь благодаря отводу сильного негативно окрашенного заполнения чувств, таких, как страх. Данный методический подход может использоваться не только в кризисных интервенциях и короткой психотерапии.

Перевод с немецкого О. Хмельницкой, научная редакция к.психол.н. З. Кисарчук и к.психол.н. Я. Обухова

(Продолжение следует)

Литература

  1. Лёйнер Х. Кататимное переживание образов / Пер. с нем. Я.Л. Обухова. М.: “Эйдос” 1996.
  2. Leuner, H.; Das Landschaftsbild als Metapher dynamischer Strukturen. In: Festschrift zum 70. Geburtstag von E. Speer, hrsg. von H. Stolze. Lehmann, München 1959.
  3. Ziolko, H.U.: Zur Bedeutung spontan-eidetischer Erscheinungen in der Psychiatrie. Z. Psychoth. med. Psychol. 3, 171, 1953.

[1]  Журнал «Символдрама» продолжает публиковать главы из третьего исправленного и расширенного издания «большого учебника» Ханскарла Лёйнера «Учебник Кататимно-имагинативной психотерапии» (Leuner H.: Lehrbuch der Katathyme-imaginativen Psychotherapie: Grundstufe, Mittelstufe, Oberstufe. — 3., korrigierte und erw. Aufl. — Bern ; Göttingen ; Toronto; Seattle : Huber, 1994). Вашему вниманию предлагается перевод главы 2.2. «Возможности средней ступени» (с. 135-137).

[2]  Ханскарл Лёйнер (08.01.1919-22.06.1996) — проф., др. мед., основоположник Кататимно-имагинативной психотерапии (символдрамы), Международного общества Кататимного переживания образов и имагинативных методов в психологии и психотерапии (МОКПО), а также Европейского медицинского общества психолитической терапии, долгие годы руководил отделением психотерапии и психосоматики в психиатрической клинике Гёттингенского университета в Германии.

[3]  Leuner H.: Lehrbuch der Katathyme-imaginativen Psychotherapie : Grundstufe, Mittelstufe, Oberstufe. — 3., korrigierte und erw. Aufl. — Bern ; Göttingen ; Toronto ; Seattle : Huber, 1994,стр. 215-216.

Пример 4 (А.Н.)

20-летняя фабричная работница, которая уже упоминалась в разделе 2.2. Возможности средней ступени, поступила в клинику по причине затяжных головных болей, сильных приступов страха и склонности к беспричинному плачу. Наивно-добродушная девушка, которую можно отнести к циклотимической структуре темперамента, производила впечатление аффективно-неустойчивой, основное настроение – безрадостное и в целом субдепрессивное. Из-за своего состояния она уже несколько недель не может работать. Ее пугают регулярные мучительные кошмары из сна. Снова и снова появляется в них вызывающее страх мужское лицо. – Головные боли впервые появились почти год назад после крайне травматического для нее переживания. По дороге с работы в ее отдаленную деревню несколько километров через темный лес за ней гнался мужчина. Она добежала до дома совершенно истощенная, вне себя, два часа не могла вымолвить ни слова. Еще до этого случая ей снились сны, в которых ее преследовали мужчины. Теперь она видела лицо преследователя иногда и днем во всем объеме перед своими глазами – лысый, уродливый мужчина около 50 лет. Каждый раз она очень пугалась. Но при этом она понимала, что на самом деле не могла разглядеть в темноте лицо преследователя. (Х.У. Циолко (Ziolko, 1953) обращает внимание на появление псевдогаллюцинаций или спонтанно-оптических образов у молодых женщин под влиянием сильных аффектов).

Проведеное вначале лечение при помощи наркоанализа для рекапитуляции (повторения) непереработанных остатков переживаний успеха не имело. Его и не следовало ожидать при подобной неврозопсихологической констелляции. (Как показывают 1 или 2 примеры в разделе 2.5.5, на фазе сепарации от имаго отца в ряду развития сексуальных проекций нередко можно наблюдать появление немолодого мужчины, который кажется сексуально особенно грубым. Он символизирует, очевидно, интроект «злого» имаго отца.)

На первой сессии символдрамы я предложил пациентке представить лицо ее преследователя так, как он представлялся ей днем в ее спонтанных оптических видениях, чтобы она вступила с ним в конфронтацию. Он представился ей «мерзким и угрожающим». После долгой конфронтации и высвобождения страхов мужчина стал трансформироваться, становясь более добродушным, безобидным и, в конце концов, больше боялся пациентку, чем она его. Каждое мое предложение подать ему на прощание руку, подружиться с ним и даже погладить его рукой по голове, всякий раз вызывало преисполненное страха проявление чувств, пока фигура мужчины, наконец, не трансформировалась до размеров ребенка. Пациентка смеялась над его странным и необычным поведением. Через два дня ей приснился сон, что изменившийся таким образом мужчина просит у нее прощения за преследование. После этого перед ней стоит другой «молодой и симпатичный», хорошо одетый мужчина. Еще через два дня я предложил ей представить образ из ее сна на сеансе символдрамы. Как и во сне появляется так понравившийся ей, приветливый, незнакомый ей молодой человек лет 28. Скоро они вместе сидят на скамейке. При моей попытке стимулировать сближение при помощи ласковых слов, которых молодой человек, по всей видимости, ожидал, пациентка говорит, что ей страшно и в образе она хочет «убежать». Только после простой соответствующей уровню пациентки интерпретации, с чем это психологически может быть связано, страх проходит, и пациентка признается в том, что боялась «влюбиться» в молодого человека, если она с ним заговорит.

Комментарий: За два сеанса, продолжавшихся по 45минут каждый, пациентка избавилась от описанных вначале симптомов. Неизменно веселая, женственная, бодрая, уравновешенная и уже без жалоб она пришла на повторное проверочное обследование. – Символическая конфронтации с фигурой, которая переживается ею как воплощение грубого и амбивалентно переживаемого «мужчины-отца», происходит здесь (в отличие от предыдущих примеров) на более поздней, уже личностной ступени цепи преобразований. Это стадия инцестуозной манифестации на не-регрессивной психо-сексуальной ступени развития. Не происходит только последней интеграции сексуальности и эротики. Сны о преследовании, как известно, часто встречаются у юных девушек. Трансформация в поведении мужчины и его уменьшение до ребенка показывают тенденции либидинозной нейтрализации отцовского имаго. В образе принимаемого, «соблазняющего» молодого человека выражается освобождение от инцестуозного имаго.



Назад в раздел